Если ещё пару месяцев назад российское наступление только медленно ускорялось, то сейчас расширяется его география. Причём расширение фронта наступления тоже происходит с ускорением. ВС РФ начали прощупывать оборону Херсона. По большому счёту осталось только завязать бои в Черниговской области и на севере Киевской области и будет полностью восстановлена география наступления первых двух месяцев СВО. Напомню, что тогда, на пике продвижения, российские войска контролировали до 35% всей территории Украины.

Возможно сегодня быстрое восстановление конфигурации фронта конца марта 2022 года покажется кому-то невероятным достижением. Но постарайтесь вспомнить сколько времени ушло на штурмы Бахмута, Часового Яра, Авдеевки и сравните с тем, насколько быстрее обстоит дело с Покровском и Мирноградом. В 2022 году ВС РФ так и не смогли выйти на ближние подступы к Северску, а сейчас город уже фактически штурмуют и украинские источники скептически относятся к способности ВСУ долго его оборонять. Аналогичная ситуация с Купянском. ВС РФ прорывались к городу почти 2,5 года. Но вот начался его штурм и украинские источники заявляют, что Купянск может пасть уже в ближайшие недели, если не дни. ВСУ не в состоянии удерживать фронт на ещё одном принципиальном для них, лиманском направлении, где со дня на день ожидается падение Ямполя и начало штурма Лимана, от которого не так далеко до Изюма и Балаклеи, оставленных ВС РФ осенью 2022 года. Началось движение под Волчанском, для ВСУ нарастает угроза объединения волчанской и купянской группировок, с последующим выходом к Чугуеву.

Если в этой ситуации ВСУ потеряют ещё и Херсон, то все планы Зеленского на затягивание конфликта и втягивание хотя бы нескольких европейских членов НАТО в прямой военный конфликт с Россией на стороне Украины, можно будет забыть. Они и так-то были не слишком реальными из-за нежелания европейцев воевать с Россией без поддержки США. В случае же быстрого разгрома Украины европейцы даже при желании просто не успеют подготовить свои вооружённые силы и общественное мнение к прямому военному участию в украинском кризисе.

Между тем украинский фронт висит на волоске. Почти одновременно происходит катастрофа покровской, константиновской, северской и купянской группировок ВСУ. Это именно те пункты, которые Сырский пытается удержать любой ценой, так как без удержания Купянско-Покровской дуги, становится невозможной долговременная оборона Славянско-Краматорской агломерации, являющейся последним мощным оборонительным районом ВСУ на левом берегу Днепра, создававшимся одиннадцать с половиной лет, с мая 2014 года. С потерей флангов под Покровском и Купянском этот оборонительный район просто будет обойдён и отрезан от снабжения.

Не то, чтобы у Сырского совсем не осталось больше войск, просто у него их останется слишком мало для того, чтобы после потери своих главных укреплённых линий удерживать тысячекилометровый фронт. В случае, если начнётся движение всего фронта от Чернигова до Херсона, ВСУ смогут организовать лишь очаговую оборону: в Харькове, Днепропетровске с Запорожьем, в Одессе с Николаевом, на киевско-черниговском участке и, возможно, где-нибудь в Галиции. Но все эти разрозненные группировки могут быть эффективно блокированы и вынуждены к относительно быстрой сдаче.

Сырский больше не в состоянии чисто военными средствами закрывать провалы политического планирования. Украинские власти допустили роковую ошибку, сделав однозначную ставку на Запад, на его конфронтацию с Россией. Это ошибка не только команды Зеленского, но и предшествовашей ей команды Порошенко и давшей старт официальной русофобской политике команды Ющенко (до первого майдана Киев всё же соблюдал в отношениях с Россией хотя бы минимальные правила приличия — хоть и заявлял о своём намерении вступить в ЕС и НАТО, но прямо Москву врагом не называл и экономическое взаимодействие не разрывал).

Украина сделала ставку на войну с многократно более сильным государством, в расчёте на то, что войну для неё и за неё выиграют западные союзники. В Киеве свою роль видели лишь в развязывании горячего конфликта, а дальше на авансцену должен был выйти коллективный Запад и «решить вопрос». В принципе, это совпадало с видением ситуации западными политиками. Они до начала 2024 года были уверены, что смогут организовать политическую, дипломатическую изоляцию и экономическую блокаду России, разрушить её экономику, финансы, вызывать внутриполитическую дестабилизацию и заставить принять западные условия мира.

Судьба Украины Запад при этом не волновала, но в Киеве почему-то были уверены, что их обязательно привлекут к управлению российскими богатствами, хоть очевидно, что помощники и консультанты в вопросах мародёрства Западу никогда не были нужны — он сам кого хочешь грабить научит, а делиться ни с кем не привык.

Украинское руководство не имело ответа на вопрос, что будет, если Запад не захочет компенсировать Киеву понесённые в войне с Россией издержки, не примет Украину в число стран, участвующих в разделе трофеев, а уж о том, что Россия может победить в этой схватке и захочет юридически зафиксировать свою победу, в Киеве вообще не думали. Там это называли «московской пропагандой» и «происками ФСБ». В Киеве так часто любую здравую мысль называют «происками ФСБ», что историки будущего, исследуя через несколько столетий архивные документы киевского режима, решат, что ФСБ — это какая-то выдающаяся научная организация, вроде Академии наук, которая постоянно давала украинским властям полезные советы, но те их почему-то игнорировали.

На Украине по любому случаю, к месту и не к месту, любят разглагольствовать про «план Б», «план В», «план Г» и т. д., но на самом деле никогда никакого запасного плана не имеют, всегда ждут руководящих указаний Запада, что и как надо делать, не сомневаясь в том, что их более-менее точное исполнение (обязательно сопровождаемое тотальным воровством на всех уровнях) приведёт к гарантированно блестящему результату.

В Киеве даже не задумались о том, что они будут делать, если у них ресурс кончится, а Россия будет настроена воевать дальше до победы. В понимании украинских властей, такого произойти не могло, а значит и думать об этом незачем. Поэтому, когда всё же выяснилось, что Украине воевать уже не чем, Запад помощь резко сокращает (причём не только США, Европа тоже не хочет тратить ресурсы на окончательно утратившее жизнеспособность геополитическое недоразумение), что стабилизировать фронт нечем и его разрушение с ускорением прогрессирует, у киевских властей не осталось никакого варианта действий, кроме «воевать до последнего украинца», в надежде, что в последний момент произойдёт чудо и окончательного военного разгрома удастся избежать.

Чудо может произойти, но для этого Киеву необходимо согласиться с российскими требованиями по признанию российскими территорий, вошедших в состав России в 2014–2022 годах, а также по обеспечению материальных гарантий нейтралитета Украины, защиты прав русскоязычного населения и невозможности новой военной угрозы России с украинской территории. Это, однако, не входит в планы украинского руководства. У них же был один план — разделить с Западом плоды победы. Когда же выяснилось, что победы не будет, Киев оказался не способен отказаться от нереалистичных планов, пересмотреть алгоритм своего участия в текущем кризисе, найти для себя наименее болезненный путь выхода из него.

Зеленский и его команда продолжают убеждать себя в том, что Запад проиграть не может, а значит и Украина не проиграет. Их действия, направленные на саботаж любых переговоров и срыв любых договорённостей, нивелируют усилия Трампа и некоторых других западных политиков по достижению мира, в котором будет существовать хоть урезанная, но прозападная Украина, делая коллапс украинской государственности безальтернативным вариантом разрешения кризиса. Когда фронт рухнет, вести переговоры будет поздно, да и незачем. Какой смысл вести переговоры с «властью», не контролирующей ни свои вооружённые силы, ни территорию страны, к тому же неспособной самостоятельно обеспечить восстановление экономики и нормальное функционирование государственных структур?

Если (а скорее когда) киевский режим придёт к окончательному распаду, логично будет заинтересованным странам договориться между собой о совместном преодолении последствий его деятельности, пагубно отразившейся не только на судьбе населения Украины, но и на долговременных интересах практически всех задействованных в кризис стран. Поскольку же платит всегда проигравший, переустройство будет происходить за счёт Украины и тех стран ЕС, которые не успеют до её коллапса отказаться от поддержки Киева. Кому-то придётся заплатить ресурсами, в том числе финансовыми, а тот, у кого ресурсы кончились, будет платить территориями и остатками инфраструктуры.