Мария Захарова ехидно прокомментировала намерение Литвы разобрать ведущую из России железную дорогу, сказала, что литовцы, наверное, шпалами топить собираются. Зря она ограничилась шуткой, так как дело может стать далеко нешуточным. Литовцы, конечно, маленькие и слабые, как и их соседи по Прибалтике, которых в мире упоминают исключительно вместе, но эта прибалтийская троица является одним из главных вёдер бензина, с помощью которых упрямая как осёл ходжи Насреддина Урсула фон дер Ляйен, при поддержке утративших доверие избирателей национальных политиков (Макрона, Мерца, Туска) и метящей в её наследницы Каи Каллас, собирается разжечь пожар европейской войны с Россией. Из-за пределов ЕС ей усиленно помогает столь же непопулярный, как его евросоюзовские коллеги, Кир Стармер, а из-за океана Трамп пытается извернуться так, чтобы Урсула ЕС в войну втравила, а США остались ни при чём и могли бы явиться на войну в тот момент, который сочтут для себя удобным (или не явиться вообще).

Главная задача поджигателей, пока власть в ЕС контролируют леволиберальные политики сделать ряд необратимых шагов, которые не позволят их потенциальным консервативным сменщикам легко изменить политику и вынудят их следовать заданным внешнеполитическим курсом. Основных механизмов реализации данной затеи три:

1. Конфискация российских активов, находящихся в европейской юрисдикции. Урсула фон дер Ляйен вместе с Макроном и Мерцем не случайно каждый день повторяют, что активы конфисковать просто необходимо, невзирая на возможные юридические последствия. Уже и руководство Euroclear (держатель российских активов), и премьер-министр Бельгии и устно, и письменно объясняли евросоюзовским «конфискаторам» почему конфискация невозможна. Но Урсула и компания всё равно давят и обещают найти юридический механизм, обеспечивающий конфискацию. Практика и опыт свидетельствуют, что в таких случаях рано или поздно руководство Еврокомиссии своего добивается.

Не факт, что и в этот раз сопротивление Бельгии в конечном итоге не будет сломлено. Возможно, фон дер Ляйен даже добьётся неких «гарантий», конечно, не от лица всего ЕС (национальные правительства на это не пойдут), а, например, от лица Еврокомиссии. Для Урсулы важен сам факт конфискации. И совсем не потому, что она так уж хочет отдать эти деньги Украине. Для Киева в любом случае уже поздно. Конфисковать и потратить, значит гарантированно обеспечить требование России вернуть средства, как условие любых переговоров с ЕС об урегулировании. Европейцы удавятся, но не найдут в национальных закромах такую сумму. Следовательно, продолжение конфронтации с Россией будет обеспечено лучшим из возможных стимулов — материальным.

2. Второй механизм, который намерена задействовать группа поджигателей, дополнение политической конфронтации прямым, но ограниченным (без перехода в состояние войны) военным столкновением или его имитацией. Один из лоббируемых вариантов — послать на Украину несколько десятков тысяч «миротворцев» ЕС. Евросоюз готов отправить контингент без одобрения всеми членами ЕС и без соблюдения международных норм (без получения мандата ООН или хотя бы ОБСЕ). В традиционном западном стиле они считают возможным подменить мировое сообщество решением «коалиции желающих».

Несмотря на то, что европейцы боятся дразнить Россию без гарантированной военной поддержки США, фон дер Ляйен и здесь собирается продавить нужное ей решение. Слишком осторожных убеждают, объясняя, что посланные войска не будут находиться на линии фронта, а займутся охраной объектов жизнеобеспечения в тылу. Ещё одним средством убеждения является многочисленность коалиции: мол, не начнёт же Россия войну сразу с двадцатью или более европейскими странами. Но европейцы традиционно медлительны в таких делах и Урсуле может просто не хватить времени — Украина исчезнет раньше, чем «коалиция желающих» сможет сформировать контингент.

Поэтому сейчас отрабатывается запасной вариант, менее амбициозный, но не требующий длительной подготовки. Европу наводнили странные «беспилотники». За ними постоянно охотится ПВО десятков европейских стран, прикрывающее стратегические объекты, над которыми их регулярно якобы фиксируют радары. Но ни одной фотографии, ни одного сбитого БЛА, ни одного подтверждённого факта фиксации радаром ПВО нет. Зато вся Европа «знает», что эти «БЛА-НЛО» есть и они «русские». Остаётся только организовать провокацию с попаданием какой-нибудь ракеты в скопление гражданских, возможно в какое-то детское учреждение или что-то взорвать, но не так, как это делали поляки, пожалевшие свои рельсы, а серьёзно, с жертвами и разрушениями, затем обвинить Россию в неспровоцированном нападении и военная истерия по всему ЕС гарантирована.

3. А вот третий пункт этого плана как раз и предполагает разжигание реальной войны в тот момент, когда русофобская истерия выйдет на пик, а народы и политики утратят последнюю осторожность. У поджигателей традиционно две точки входа в войну: Молдавия, с Приднестровьем и Румынией и Прибалтика с блокадой Калининграда.

Молдавское направление более сложное. Там и у Санду никак не получается узурпировать всю власть, раскрутить в стране русофобскую истерию, и организовать вначале военную провокацию на границе с Приднестровьем, а затем развернуть её в полноценный конфликт, сразу же втянув туда и Россию, и Румынию. Прибалтийское направление куда более многообещающее. Блокаду Калининграда Россия в любом случае должна будет прорывать, времени и пространства для манёвра у Москвы не будет. Задача поджигателей только оформить всё так, чтобы Россию можно было обвинить в агрессии.

Если просто начать блокаду, то, с точки зрения международного права, это — нападение на Россию, и она имеет право защищаться. Вот с этой позиции, заявление Литвы о намерении разобрать ведущую из России железную дорогу крайне тревожно. На своей территории Литва может строить или уничтожать любые дороги (железные и шоссейные), аэропорты, порты, промышленные предприятия и электростанции. Это её суверенное право и уничтожение железой дороги не является объявлением блокады. Литва же не запрещает возить грузы. Просто не получится использовать для этого железную дорогу, так как Литве она не нужна. А переместить весь поток грузов на шоссейные дороги сложно. У них ограниченная пропускная способность, к тому же надо найти дополнительно огромное количество фур. Наконец, в запасе у Литвы есть фокус с досмотром. Фура весьма велика и груза в ней много. Пока всё осмотришь — не один час пройдёт. Поэтому грузовик, как правило дотошно досматривают только если есть сигнал о том, что он может везти контрабандный товар, нелегалов, оружие, наркотики или что-то ещё запрещённое. Но формально никто не может запретить национальной таможне бдительно досматривать каждую фуру. Россия в 2012–13 годах сама провернула такой фокус на украинской границе, демонстрируя Киеву, что будет после подписания соглашения об ассоциации. Очереди грузовиков выстроились на несколько километров, хоть бдительно досматривали далеко не каждую (и даже не каждую третью) машину.

Останется только морской транспорт, но портовые мощности не резиновые и количество свободных судов тоже ограниченно. При известной сноровке можно организовать блокаду не объявляя блокаду и формально оставаясь в рамках международного права.

Понятно, что Россия заявит протесты, потребует восстановить нормальную связь с эксклавом (каковую ей тоже гарантирует международное право) и даже может потребовать в связи с провокационным поведением прибалтов обеспечения ей экстерриториального коридора, с правом строительства в нём железной и шоссейной дорог. Но, во-первых, даже если будет получено формальное согласие прибалтов, что практически нереально, то не один год уйдёт на согласование проектов и постройку соответствующих дорог. То есть, не один год Калининград будет в полублокаде. Во-вторых, и это не менее важно, такое требование наши враги тут же сравнят с ситуацией 1939 года, когда поводом к началу Второй мировой войны послужил отказ Польши удовлетворить требование Германии о создании экстерриториального транспортного коридора, который соединил бы Восточную Пруссию (ныне Калининградская область) с основной территорией Германии.

Наши враги очень хорошо умеют использовать исторические символы в своих пропагандистских интересах. Это тоже немаловажная причина, по которой они пытаются развязать конфликт именно на Балтике и именно с привязкой к Калининграду.

Урсула и команда действительно считают нанесение России геополитического поражения своей великой миссией. Они, не скрываясь, говорят об этом сейчас, при обсуждении «мирного плана Трампа». Их официальная позиция заключается в отказе от любых компромиссов с Россией, не останавливаясь даже перед угрозой деградации ситуации в общеевропейскую войну. Они считают, что войну надо только начать, а затем США не смогут остаться в стороне и не поддержать своих традиционных европейских союзников. Единственно нечего они опасаются, что в ЕС власть перейдёт в руки таких прагматиков, как Орбан и они изменят политический вектор. Именно поэтому сверхзадача, которую они сейчас решают — доведение ситуации до такого состояния, когда отыграть назад будет невозможно.

Ни один политик не решится сказать населению ЕС, что России надо будет отдать полторы сотни миллиардов евро, если их удастся конфисковать и на что-то потратить. Ни один политик не решится игнорировать возмущение населения ЕС, если поджигателям удастся организовать масштабную провокацию с жертвами и обвинить в этом Россию. Ну, а если дело дойдёт до прорыва блокады Калининграда, то европейские политики и СМИ вспомнят всё, от 1939 года, до своих собственных прогнозов, что после Украины Россия обязательно нападёт на ЕС, причём именно на Прибалтику.

Когда-то давно западные политики утверждали, что после Грузии Россия обязательно будет воевать с Украиной. В последующие пятнадцать лет они сделали всё, чтобы невозможное стало возможным и их прогноз оправдался. Если ты сам развязываешь войну, то ты не сомневаешься, что она точно начнётся. Запад точно знает, где, когда, как и с кем будет воевать Россия, так как сам выступает организатором этих военных провокаций.

С учётом всего сказанного нам следует предельно серьёзно относиться к каждому действию наших западных врагов, которое может быть использовано для развязывания войны с нами в ближайшей перспективе. Урсула собирается начать войну до своего ухода на пенсию, а она страшно упряма и безумно энергична.