Политолог, историк, дипломат и публицист Ростислав Ищенко ответил на вопросы читателей издания «Военное дело» и объяснил замысел американской концепции внезапного обезоруживающего удара по России.

— У Запада (США) есть только одна концепция обезоруживающего внезапного удара по России. Все их оружие «заточено» на массированный и неожиданный удар («Томагавки», F-35 и так далее). По той же схеме действовал вермахт в первые дни Великой Отечественной войны. Однако тогда еще не было ОМП (ядерного оружия). На что сегодня рассчитывает эта западная концепция, если на Западе знают, что уничтожить все многочисленное российской ядерное оружие невозможно, а находящиеся на боевом дежурстве мобильные наземные стратегические комплексы и подлодки (если считать ракеты шахтного базирования и авиацию уничтоженными) все равно запустят гарантированный ответный удар по центрам в США и Европе?

— Вермахт 22 июня 1941 года тоже не убил всех красноармейцев, не сжёг все самолёты и танки, не уничтожил всю артиллерию, не разгромил все дивизии, корпуса и армии. Главное, чего добился вермахт внезапным ударом — потеря управляемости значительной части РККА. Именно это обеспечило вермахту полгода непрерывных побед и едва не завершилось для СССР государственной катастрофой. При этом Москва (ставка, генштаб), начиная со второго-третьего дня войны стратегическую ситуацию в целом контролировали.

В ситуации с глобальной ядерной войной, достаточно выключить командование на несколько часов и отвечать будет поздно, да и нечем. Расчёт комплексный:

• уничтожение значительной части наших межконтинентальных ракет до старта или в момент старта;

• создание системы ПРО способной гарантировать уничижение большей части (до 90%) боеголовок, из тех, которые достигнут территории США;

• парализация (полная, постоянная или частичная, временная) политического руководства и военного командования — блокирование возможности отдания приказа об ответно-встречном ударе;

• рассеивание по территориям союзников, откуда будут наноситься превентивные (обезоруживающие) удары, тех ударных (российских) средств, которые всё же будут применены в ответ, чтобы для удара по территории США осталось как можно меньше средств поражения.

Они рассчитывают, что когда-нибудь смогут добиться такой ситуации, когда всё это в комплексе позволит им надеяться, что ущерб от ответного удара будет приемлем. Поскольку мы до сих пор живы и не ведём ядерную войну, они до сих пор не добились технологических решений, которые дали бы им искомую уверенность в своей неуязвимости, хотя бы относительной.